| Меню сайта |
|
 |
| Комнаты |
|
|
| Интересное... |
|
|
| Поиск |
|
|
| Гости |
|
|
|
Смерть для всех
Вступление
Подобно Заратустре, который в 13 лет покинул свой «родной» дом, я хотел покинуть
этот чёртов город, но так и не сделал этого до сегодняшнего дня.
«А почему?» - спросите вы.
«А потому, что я боялся», - отвечу я, глядя, как в углу комнаты паук вьёт свои сети.
И наконец наступила эта ночь, когда я стал свободен и пришёл в этот
дом. Я был счастлив, но это счастье было такой же дешёвой иллюзией, как и
глоток воды для заблудившегося в пустыне. Я не знал, сколько я здесь
проживу, но здесь, в одиночестве, я мог спокойно мыслить. Это радовало. Я
смотрел на запылённое зеркало и думал:
«Сколько людей смотрелось в
тебя, скольким приматам ты показывало их собственное отражение, но ты
осталось всё таким же гладким и всё так же отражаешь предметы, ты лишь
чуть запылилось. Но почему? Сколько смотрелось уродов на своё уродство,
говоря при этом о красоте? Почему ты не треснуло на осколки ото лжи их и
тщеславия?»
Зеркало молчало. Тогда я сказал:
«Ты показывало
лишь им то, что они хотели видеть, то, что могли они видеть. Но нельзя
было остаться целым, показав всем их истинную сущность в самом себе,
поскольку чистейшая душа твоя не может выдержать их добрые три тонны
отходов»
Зеркало молчало. И я молчал. Но вдруг из него начал литься
ослепительный свет, от которого даже самые добрейше-злейшие захотели
искать спасения бы, будь они поблизости. Когда светоизлияния
прекратились, я встал и посмотрел на зеркало ещё раз – оно было немо,
как нем человек, рассказавший все свои мысли и которому больше нечего
было рассказывать. Лишь чёрная бездна, когда-то отражавшая свет, пугала
своей глубиной. Так умирают зеркала... И тут я проснулся.
Бесконечный поток крови
«Умирая, мы рождаемся!» - звучало из всех потолков этого дома. А кто-то
думает наоборот… А потолки - это лишь жалкое подобие небес, которое для
кого-то является полом. Как и само небо… Но когда мы видим всё с
изнанки, оно и выглядит по-другому. Те же потолки не имеют в себе той
красоты, что несёт своими крыльями небо. Но современный (и не только)
человек нуждается в том, чтобы видеть везде пределы, он с рождения
выбирает себе пол, потолок, стены, заковывая свой рассудок в такой же
бетонный ад…который сжимает своей навязанностью всё уже навязанное
природой и питает потомков кровью сжатого мозга, стекающей к нижним
этажам через бесконечности канализаций… Мир обретёт совсем другие цвета,
когда это перестанут маскировать под добро и просто расскажут о
причинах создания того самого адского бетона. В конце концов человеку
начинают нравиться эти бетонные ножи и он сам может их выбирать…на любой
вкус…не учитывается лишь вкус тех, кто этот бетон ненавидит! И что с
того? Что с того, что кто-то не оказался в списке палача на званый ужин?
Что с того, что кого-то не угостят жареной человечиной? Всё равно ужин
рассчитан на тех, кто зажарит самого себя на тарелке иллюзий и жадности…
Я вижу, как реки из крови ползут вверх по горе, смывая живность и
становясь более полнокровными. Но эти кровавые реки познают скудность
лишь тогда, когда их воды устанут от своего мнимого величия. Засуха
заставляет мечтать об утолении жажды. Разница лишь в том, кто чем её
утоляет: кто-то водой, кто-то ртутью, а кто-то кровью… Чем полнокровней
становится эта река, тем сильней она видит в себе ручей крови, стекающей
с чьего-то лба.
«Рождаясь, мы умираем!» - звучало эхом из пустоты.
Заключение в неволю восхваляется и вызывает приступы радости, чья-то
смерть окрашивается серыми залпами салюта. Одноразовое рождение и
неминуемая смерть следуют сразу друг за другом. Но мертвецы опечалятся
лишь тогда, когда их возлюбленный труп оставит попытки путешествий по
бетонным клеткам и упадёт бездыханный. Тут наступает горе. Горе –
смерть, которая уже праздновалась. После неудержимого смеха настанет
череда депрессий. Привыкшие к счастью и радости начнут чувствовать ломку
от недостатка веселья и оптимизма. И даже если они захотят возродить
фонтан позитива, их будет терзать страх под названием совесть. Страх и
эгоизм взяли кнуты в свои руки и правят тысячей рабов, которые должны
вырыть могилу себе и ближнему своему и незнакомцу, дальнему и ближнему.
«Пейте кровь!» - звучит из запылённых коробок, в которых завёлся
какой-то злой дух, что нашептывает по ночам в уши людям свою слизь. И
они пьют.
Люди не умеют читать между строк, слышать между слов и
запахов, посему принимают всё так, как того желает какой-то такой же
демоноподобный ангел.
«Человек – это живительная вода!» - слышится с
подземных небес. Но я слышу между строк, и небеса говорят лишь о
подсолнечном масле. Так же как и оно, человек ложится на сковороду,
думая о том, что это всё для него, но он – лишь средство для зажарки
более пышных особ, правителей, что подобны котлетам в своей
напыщенности. Человек корчится от радости на сковороде, не осознавая,
что часть его исчезает навек и что радость его – это его боль. Смерть
приходит неожиданно. Та, что считается общепринятой, смерть обложки
какой-то книги, в которой написана ересь многими людьми в угоду другим
людям. Но истинная смерть знает своё время. Рождение - смерть.
Вершина существования
Когда-то я читал легенду о «Вершине мира сего» и почему-то вспомнил её
именно сейчас. В этой легенде говорилось, будто где-то в пустыне
находится пирамида, поднявшись на которую человек обретает мудрость
богов и восходит на наивысшую ступень своего бренного существования.
Многие люди хотели попытаться взойти на «вершину мира сего», но такое
«счастье» выпадало лишь Избранным. Каждый претендент на звание
Избранного должен был в течение 3 месяцев проходить испытание у
Старейшин. Считалось, что только полностью очищенный, духовнейший из
духовнейших и преисполненный божьей благодатью имеет честь взойти на
Пирамиду. Но… Странные вещи происходили с преисполненными – все они
находились через несколько дней мёртвыми у основания пирамиды.
«Ай-яй-яй! - молвили среброусые старцы. – Страшные испытания преподносит
нам бог Солнца наш, неужто можно быть ещё чище, чем этот Избранный?
Ослепила его жадность и тщеславие, да будет гнить он у Подножия 7 лет и 7
месяцев!» Такие вот вещи случались в пустыне каждые 3 весны.
«Избранный… Его ослепила жадность и тщеславие? Ничего подобного! Его
лишь ослепило Солнце, которому он поклонялся и слепо следовал путям
таких же ослеплённых» - доносился голос из углов. Что за голос? Я сплю?
«Каждый из вас стремится наверх, забывая смотреть под ноги! Давай-ка
взглянем вниз!» - и я оказываюсь на уровне сотого этажа какого-то
небоскрёба, а внизу – автострада, люди идут через неё, возведя руки к
небесам, водители автобусов, машин, трамваев забыли снять ноги с педалей
газа, прильнув лбами к стёклам, из которых так и норовили взлететь
вверх глаза их. Вся эта картина была окрашена в нежно-бардовый цвет,
внизу творилась настоящая мясорубка… Что закажете: жареную человечину
или варёный мозг ребёнка в томатном соусе?
Я очутился опять в комнате, на улице привычно шёл дождь, пытаясь выбить стёкла окон раскатами грома. Я сплю? Я проснулся?
«Именно, пробуждение!» - из всех углов этого дома переливался безумный детский смех, похожий на звуки, издаваемые шакалом.
- Кто ты? – спросил я, слабо рассчитывая на ответ.
- Я? А ты будто не знаешь… - снова этот безумный смех. – В таком случае – посмотри в зеркало!
Повисло неловкое молчание с моей стороны. Я сошёл с ума? Или я вылечился от неизлечимой болезни?
Я подошёл к зеркалу – оно излучало тьму. Тьму, которая, казалось, идёт
из самой глубины мирозданья, тьму, которая манила к себе своим величием и
красотой, тьму, тьму, тьму… Я упал в обморок.
Я пьян? Я трезв? Я
сплю или сошёл с ума? Я вижу мир таким, каков он есть, или же я просто
запутался в паутине своих иллюзий? Я лежу на полу и слышу чей-то голос:
«Падай!» Чей-то детский, чистый и радостный голос говорит мне: «Падай!»
Он смеётся и говорит мне: «Ну падай же!», а я лежу и смотрю в потолок. Я
решил снова посмотреть в зеркало. Я встал – тьма осталась неизменной,
пыталась засосать в себя мой взгляд.
«Ты до сих пор не научился
летать? Падай же! В падении вся прелесть! Чем ниже упадёшь, тем выше
тебе захочется подняться и тем ближе ты увидишь основы всего сущего!
Очнись…»
Щелчок. Меня включили, и я услышал звук капающего масла. Или крови – не важно.
«Знаешь ли ты легенду о Парящей Розе?» - спросил у меня мой невидимый собеседник грубым мужским голосом
«Нет» - растерянно ответил я.
«Один монах так любил эти цветы, что пытался очиститься через них. Он
вырастил целый сад этих прекрасных растений и верил, что если он
проведёт там 39 суток, питаясь лишь росой с розовых лепестков, то он
возвысится до небес и очистится, став хрусталём, горным хрусталём.
Угадай, что с ним стало?»
«Он умер от голода?»
«Нет! Он так опьянел от аромата цветов, впитавших его грязь, что задохнулся в самом себе»
Я не знал, что сказать. Я знал, что это мой разум шалит, поэтому я мог просто слушать. Но голос молчал.
«А хочешь узнать, что… ТАМ?» – рассмеялся детский голосок, сотрясая стены старого дома.
«Да» - неуверенно и отрывисто сказал я, желая выглядеть уверенным.
«А я всё вижу, - сказал ребёнок и засмеялся высоким голоском. – От меня не спрячешься»
Этот смех нагонял тревогу, я понял окончательно, что это лишь игра
моего воображения. Я сказал «Да!». Теперь без тревоги и неуверенности.
«Да!»
Да!
Я оказался на Луне. Или мне только так показалось. Я
вижу, как посреди пустынного серого камня ездит луноход. Причём у него
есть голова, есть руки, есть глаза и колёса. Он отрывает от себя лист
металла, вытаскивает часть шнура, откусывая его рукой, связывает его
каким-то способом и… запускает воздушного змея. Металлический Змей.
Луноход улыбается, смотрит на меня и начинает смеяться тем детским,
истерическим смехом, что заставляет невидимых мурашек бегать по спине. Я
снова испугался. Что-то страшное внутри меня. Будто сам Ужас
расплывается по моим венам. Внезапно Металлический Змей начал падать
вниз. Запахло розами. Розы. Розы. Розы… Розы? Грохот, визг – луноход
раздавлен Змеем, из него выливается подсолнечное масло, но и оно пахнет
розами, хоть я и не могу этого чувствовать, так как стою очень далеко.
Запах роз начинает меня опьянять, я слышу тот самый детский смех…
Щелчок… Запах льда и пороха.
Рай
Стук собачьих копыт разбудил меня. Постойте… Собачьих копыт? Я встал с
пола – тишина. Тишина, которая медленно затекает эфиром в уши и сводит с
ума. Зеркало было на месте, лицо его – тьма. Но… Что-то изменилось в
этой комнате. Да, и я даже знаю, что!
На стене напротив зеркала появились две кнопки: «Рай» белого цвета и «Ад» - тоже белый.
«Очередная выходка фантазии» - подумал я и нажал на «Рай»…
Извините, номера не существует…
Я снова упал в обморок.
Я очнулся в каком-то здании, жуткая очередь, жарко, шумно и совсем не
похоже на рай. Это паспортный стол, кажется. Мне лишь показалось… Время
здесь текло очень медленно, но в конце концов моя очередь подошла, после
чего я вошёл в кабинет без номера. Обычный кабинет. Ничего особенного,
всё так же скучно, как и в жизни. Хотя отличие – внутри тоже была
очередь. Поменьше. Здесь сидел какой-то мужчина лет 40 весьма
придурковатого вида.
- Итак, вы не можете остаться здесь, - начал
придурок. - У вас слишком много грехов, но для таких как вы всегда есть
второй шанс – вечная верность Хозяину.
Придурок улыбнулся, а
женщина перед ним сидела в растерянности, разглядывая бледный пол. На
спине у неё висела табличка: «Шлюха». Здесь у всех были таблички, но
никто не мог посмотреть на свою.
- Ваша жизнь часто шла в разрез с
Великой Моралью. Ваш выбор: 200 лет мук в аду или вечная благодарная и
чистая работа в раю, здесь? Подумайте, сейчас всё в ваших руках.
Он снова улыбнулся. Добренький. Гори он в аду.
Внезапно дверь кабинета открылась и захлопнулась со всего размаху.
«Пошли отсюда! - закричал детский весёлый голосок. – И шлюху бери»
Мужчина стал камнем, а комната наполнилась запахом роз. Чёрт, скоро от них будет тошнить. Звук взрыва…
Мы в комнате деревянного дома. Я и эта женщина. Зачем она тут?
«Спасибо!» - слышу я её голос.
Да, она здесь, отвернулась и смотрит на дождь за окном. На спине у неё всё ещё висит табличка.
«Они пытали. Давно не видела дождя. Эти ангелы, божьи пташки. Они на
самом деле хуже голубей. Знаешь, вся их система – лишь туалетная бумага,
которой даже подтереться противно. Сами – насилие, убийства,
иерархомания, блядство. Пьют из людей все соки, а им и нравится. У таких
людей это считается геройством. Мораль? Пфф.. Ещё одна выдумка, колючая
система, Металлический Змей, который раздавит букашек, его запустивших.
А пока им тепло, да. Тебе ещё повезло»
Казалось, она может говорить вечно. Она говорила не со мной, и я это знал.
«Ты хоть раз был в аду?» - на этот раз вопрос был ко мне.
«Нет… А что там?»
«Это невозможно описать. Я видела отрывки. Какие-то картинки из ада. Там прекрасно»
Тут я вспомнил про белую кнопку «Ад». Почему бы и нет? Я подошёл к
стене, но… вместо кнопок были глаза. Да, глаза! Эти придурковатые,
хитрые, смеющиеся глаза!
«Райская дрянь!» - вскрикнул я, протыкая
глаз за глазом своим указательным пальцем. Ярость! Я сплю, я это знаю,
поэтому не сопротивляюсь ничему, делаю всё, что пожелаю. Все чувства –
лишь игра воображения. Здесь я свободен. Да.
Опять ударил в нос
запах розовых кустов. Отвращение. Выверните меня наизнанку и измажьте
красным стены. Я открыл глаза – передо мной стояла старушка со свечой.
«Помолись за Господа моего. Помолись Господу моему. Помолись под
Господа моего…» - она говорила это в каком-то трансе, её глаза были
затуманены.
Что? Помолиться?
«Принеси себя в жертву Господу моему. Принеси ближнего в жертву Господу моему. Принеси всякого в жертву Господу моему»
Её глаза загорелись огнём, хищным до глубины колодца, что поливает этот мир.
«Убей всякого, кто срамит Господа моего. Ставь слова Господа моего выше
Истины и желаний своих. Распни себя самого и упивайся любовью к миру
Господа моего. Фонтанируй кровью ради утоления жажды Господа моего. Дай
денег Господу моему»
У меня в руках нож. Эта фанатичка тычет в меня
свою свечу, пытается выжечь мне глаза, но её старушечья дрянная натура
уже разваливается на части. Пара секунд – передо мной груда мела или
непонятно чего.
«Кокаин! – раздаётся голос и детский смех сверху. – Не желаешь? – расхохотался ребёнок»
Запах роз, смешанный с ароматом жжёной плоти, начал вызывать тошноту, и
вместо «Нет» из меня полилось что-то. Да, я так и знал, это было
машинное масло…
Пробуждение?
Я проснулся на полу в луже собственной крови. Я знал всё, я стал лишним
в этом доме, я укусил сам себя и умер от своего яда. Я решил написать
всё здесь, а дальше… я решил родиться. Ибо знаю я всё.
|
| Категория: Мрачные | Добавил: Мари† (06.02.2012)
| Автор: E W
|
| Просмотров: 536 | Комментарии: 0
| Теги:
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
|
| Случайное... |
|
|
| Случайное фото |
|
|
|
